Собственно говоря, утро – самое лучшее время суток. От него веет надеждой, чем-то светлым. С наступлением утра всё окрашивается снова в яркие краски, золотые солнечные лучи прогоняют ночную тьму, звезды одна за другой гаснут. Утром всё живое просыпается, начинается новый день, и неважно, что сулит он – плохое или хорошее, что ждет впереди. Нужно наслаждаться именно этим моментом, этими минутами. Тишина и покой. Может, где-нибудь вдали от города встрепенется робко маленькая птичка, а потом засвистит звонко, будя своих соседей. Зашуршит в траве мать-мышь, запищат мышата. Какой-нибудь любопытный кот запрыгнет на подоконник, разляжется там, на солнце греться будет, а потом уснет, блаженно мурлыкая.
Мезамир совсем не собиралась рано утром просыпаться, вылезать из-под одеяла. Хотелось хотя бы еще пару часов подремать или просто поваляться в кровати, строя планы на день и вечер. Но, увы, её сладкий сон нарушил нежданный гость – лохматый, пыльный, старенький пес Волчок. Да и шторы кто-то раздернул, впуская солнечный свет в комнату. Недовольная всей сложившейся ситуацией девушка возилась и шипела сквозь зубы проклятья, прогоняя пса, который намеревался проникнуть под одеяло. Всеми всяческими способами Мез старалась не допустить того, чтобы это чудовище залезло к ней на её чистую кровать. Но он был настойчив, поэтому пришлось разлепить глаза, столкнуть уже руками, а не ногами, пса, практически достигшего своей цели, и сесть. Как и стоило ожидать в комнату Волчка впустила её мать.
- Ну и?!
- Что? С добрым утром, доченька! – Кавиэль добродушно улыбалась, старательно изображая дурочку, и как бы показывая, что она не при чем.
- Еще целых два часа, два часа я могла спать, и два часа не видеть этой слюнявой морды! – Мезамир показала пальцем на пса, который тоже, видимо, был не при чем; он сидел спокойно на полу, смотря на эльфийку, - Зачем надо было его впускать, посмотри сколько от него грязи! Мама, ну, фу!
После того, как она выбралась из кровати и в спешке оделась, умылась холодной водой и собрала волосы в пучок, девушка резко повернулась к матери. Естественно, если Кавиэль понадобилось разбудить Мез, то это неспроста. Та, пока её дочь приводила себя в порядок, присела возле пса и всячески его тискала, говоря при этом нечто вроде «И никакой ты не слюнявый», «хороший мальчик» и «вот сейчас пойдем и я дам тебе сладость».
- Держи его от меня подальше. Я конечно, всё понимаю, и я собак люблю, но не до такой степени!
- Вот проблема – пес в кровать залез, - пожала плечами женщина.
- Вот сама и будешь ЭТО убирать.
- Твоя комната-то, спать тебе всё равно где-то надо.
- Ты невыносима!
- Ну, доченька, в этом ничего страшного нет. Ладно, оставишь свои возмущения мне на вечер, а сейчас вот, на, держи, - Кавиэль дала Мезамир конверт. – Тебе нужно передать его моему очень хорошему знакомому, его зовут Аинскайр, живет тут недалеко. Ты молодая – добежишь быстро, всего то несколько улиц пересечь. А если заблудишься, то спроси у прохожих.
Девушка с подозрением вертела в руках конверт.
- А что там?
- Ничего серьезного и ничего интересного для тебя. Просто приветствие.
- Ну, хорошо. Я передам. И пса из моей комнаты убери, а то еще съест мои вещи.

- Спросишь у прохожих?!
Повертевшись на пустом пересечении нескольких улиц, Мезамир так и не поняла куда идти дальше. Вроде по идее и туда, да не похоже, что туда, а если в другую сторону, то туда страшно идти, как и в третью. Вечная проблема эльфийки – городские лабиринты. Ох, как она не любила их! Понастроят, а потом вот истуканом стой и думай, в каком направлении топать дальше. Я же так и до вечера не найду этого Аинскайра. Людям, да, проще, они тут сколько живут, а что делать приезжим лесным жителям? Ну нет, у нас всё гораздо проще устроено, как ни крути! Эльфийка почесала затылок.
- Мяу! – требовательное мяуканье послышалось у ног.
Опустив глаза, Мезамир увидела кошку, с интересной серой черепаховой окраской.
- Дорогая, а ты случаем не знаешь, куда мне идти, м? – Сертоутхалай присела, погладила осторожно животное.
- Мяу!
- Вот и я не знаю. Мать сказала "молодая - добежишь", а сама она что, рухлядь? Еще быстрее меня могла найти этого своего знакомого, а отправила меня. Понимаешь, кошка, так дела не делаются. Нужно взять да нарисовать карту, поручить почтальону, чтобы знал точно, куда идти. Сижу я с тобой, кошка, болтаю, и чувствую себя спятившей. Не находишь такого?
- Мяу! - а кошке было глубоко наплевать на слова эльфийки, она всё ластилась и была довольна оказанным вниманием в виде поглаживания по голове.
- Слава богам, что люди этого не видят. И я, похоже, одна тут по улицам брожу. Ну, ладно, дождусь, пока кто-нибудь из дома выйдет. У него и спрошу, куда идти. А сейчас - кто это у нас такой хорошенький!...

Отредактировано Мезамир (22.11.2010 13:39:19)

Весь ход мыслей прервал уж совсем неожиданный и неприятный сюрприз. Мезамир сидела себе спокойно, с животным общалась, а тут бац! - вроде и всадник надвигается, как слышно, но не подумала девушка придать большого значения этому такому знакомому звуку, не поверила ушам, за что, впрочем, малость поплатилась. Какие всадники, какие повозки могут сейчас быть на этой улице, где нос свой не показал ни единый житель? Оказывается, вот такие всадники могут встретится рано утром. Она лишь оглянуться успела, а над головой уж копыта, над самой девушкой конь, и услышала она хозяина коня, мужчину этого, и, слава богам, реакция её не подвела. Хотя, наверное, любой бы на её месте сообразил как нельзя быстро, стараясь сохранить свою жизнь. Мезамир не очень то прельщала возможность быть затоптанной этим конем, выскочившим, как Урц из табакерки.
Она успела бросится в сторону, причем стараясь оказаться как можно дальше от неспокойного животного. Кошка со странным каким-то звуком прыгнула в другую сторону, и предпочла унести ноги. Письмо же - то вообще из рук пришлось выпустить. И неважно, где оно сейчас. Для Сертоутхалай было важно то, что она, такая чистоплотная эльфийка, сейчас лежит на животе среди улицы, на глазах человека, в пыли, в этой уличной сухой грязи. Благо дожди обходили этот город и его окрестности стороной!
Перевернувшись на спину, усевшись, осмотрев себя на наличие каких-либо повреждений, и пришедши к выводу, что она вроде бы цела, Мезамир поднялась на ноги.
- Ты куда, собака, едешь! Глаза разуй, да за животным своим диким следи! - зло бросила в сторону всадника.
А сама стала отряхивать одежду от пыли, изворачиваясь и так, и эдак, чтобы спину отряхнуть; стала поправлять пучок на голове, нервно за уши убирать пряди седые. Вообще всеми своими движениями - резкими, растерянными какими-то - девушка выдавала свое внутреннее состояние, пусть и внешне старалась выглядеть спокойной. Что, впрочем, с каждой секундой всё хуже получалось. Наверное, она была близка к истерике. И не верится ей, что чуть притормози она - и сейчас бы голову ей тяжелым лошадиным копытом пробило. И страшно было, что такое в жизни случается, такие неосторожности, такие случайности.
Да шамхарр тебя подери!